Змеиная гора - Страница 39

Взбудораженный разведчик наконец заставил себя успокоиться, собрался и теперь уже спокойно сел на широкую лавку возле окна.

Я не видел в нем сомнения. Он был верный человек. Бывший раб, которого я выкупил за большие деньги у мордовских вождей, считал себя моим кровным должником.

– Принять, быть может, и стоит, да только не в Змеегорке, не в крепости, а в Рязани, или уж если пускать в крепость, то скрыть многое из того что уже заготовлено. Они, конечно, знают о крепости и от купцов, и от доносчиков, да только не все.

– А ты хороший охотник, Олай. На такую приманку, как крепость, они клюнут! Послов действительно надо принять. Мало того, им нужно рассказать, как богато и сытно живут люди Коваря, как ведут торговлю, да только всех стрелков я на тот момент спрячу на «Волчьем острове», пусть оборотень со своими волчатами с ними пообвыкнуться. Пяти сотням станет там тесновато, да ничего, потерпят. Для вида покажу послам дружину князя Александра. Добрые ратники, лихие и проворные. Здесь они мои гости, и велено им подчиняться мне в ратном деле как воеводе, но кажется, что, случись промашка, станут они первым делом выручать Александра. Так что большой ставки на них делать не буду, а покамест пусть послужат, станут ширмой. Нарочно на двор видно поставлю, да чтобы послов встретили. На том и порешим.

Хлопнув пригорюнившегося боярина по плечу, я ожидал, что он вскинется с присущей ему надменностью, но он только скривился лицом и забубнил потерянно:

– Вот дожил! Сначала Юрий, воротившись после смерти Ингвара, меня с крыльца пинками сковырнул. Хорошо, не зарубил! Потом эти вонючие степняки наскочили, насилу от них отбился! Не подоспей вовремя твой черемис, лежал бы сейчас избитый и ограбленный. А тут собственный зять тумаками да затрещинами встречает! – тяжело вздохнув, боярин затих обиженно.

– Не скули, дедуля! Ступай к доченьке своей любимой и внуку ненаглядному. Небось, соскучился, а? И вообще, ведешь себя как неродной. Мой дом – твой дом! Отдохни, в баньке попарься! А за обедом мы с тобой одно дело обсудим – тебе понравится! Все потерянное с лихвой вернешь! Важным человеком станешь! В конце концов, ты все же на своей земле, а в обиду я тебя не дам! – и подхватив бережно под локоть повеселевшего боярина, проводил его до дома.

По пути он все порывался выпытать у меня, что за дело я хочу ему предложить. На что получил ответ:

– Готовь, боярин, сундуки – «богачество» складывать!

Позже, когда вконец умиротворенный боярин после трогательной встречи с дочерью и внуком, горячей баньки и сытного обеда блаженно развалился на подушках, он вспомнил про обещанное мною дело и, вскинувшись, пристал с распросами. Пришлось допоздна втолковывать ему азы банковского дела, объяснять устройство страховых и акционерных обществ, суть понятия «ценные бумаги». С боярина мигом слетели уныние и хандра.

Еще больше он воодушевился, когда я пообещал снабдить его начальным капиталом. Я посоветовал ему основать страховое общество, как наиболее перспективное. Торговцы охотно будут платить взносы за возможность без потерь заниматься своим делом. Охрану торговых караванов я обеспечу.

Кредиты купцам из моей казны давались и раньше, но от случая к случаю. Порядка и учета особого в этом деле не было. Хлопнули по рукам – вот и вся банковская операция. Поэтому придется основать настоящий банк.

Надо отдать должное боярину, он серьезно взялся за это дело. Связей в торговом мире у него было предостаточно, все знали его деловую хватку – своего барыша он не упустит, но на чужое не позарится. Схитрить по мелочи может, но все в рамках допустимого.

Я был доволен, что пристроил к делу тестя и заодно спихнул на него все денежные дела и расчеты. Стало больше времени заниматься основными проблемами.

5

Мне становилось не по себе, когда я был вынужден хоть на короткое время покидать крепость. И вроде бы не было причин для беспокойства, но что-то внутри сжималось, замирало в волнении, когда выходил из-под защиты крепких стен. Настороженность хищника, покидающего свое логово, необъяснимая тревога без видимой причины. Все чаще ловил себя на мысли, что так и продолжаю выживать, как в первые дни, когда только попал в это дикое и жестокое Средневековье. Хотя и обзавелся семьей, делом, домом. Многое успел узнать и понять, но все равно действую на каком-то пределе, на грани возможностей. Не живу, а существую во имя поставленной цели. Откладываю жизнь на потом. Хотя подозреваю, что это и есть ее смысл. Наверно, все зависит от характера. Ну что поделаешь?! Вот такое я г…но! Знания о будущем сделали меня ответственным за все, что происходит и еще произойдет. И я взял и тащу эту ответственность. Не жалея собственных сил и людей, меняю ход истории. Меня не заботит, прав я или нет в этой ситуации. Должен ли биться насмерть за землю предков или отсидеться в стороне, пустив все на самотек. Пусть тот, кто создал таинственный прибор, ковыряющий дыры во времени, принимает на себя ответственность, а я буду действовать так, как мне подсказывает совесть и обстоятельства.

Наум с мастерами выволокли буер на тонкий лед, спустив с высокого берега на излучине реки. Холодный ветер дул с севера, и этого ровного потока должно быть вполне достаточно, чтобы сдвинуть с места тяжелую конструкцию.

– Как же ты, батюшка, один в трудный путь? – беспокоился Наум, суетливо проверяя на прочность крепления деталей и узлы на веревках. – Вот хоть бы я с тобой по реке пойду или Мартынка. А то кого из стрелков возьми.

– Не бухти, Наум. Олай – опытный разведчик, да и заметность нам ни к чему. Приду тихо в Рязань под вечер, в сам город, может, и не пойду даже. Встретимся с разведкой на мысу да поглядим, что дальше станем делать. Олай останется послов дожидаться, а я ворочусь под утро. Надо обстановку в городе самому посмотреть.